Центр здоровья молодежи — секта? — Несколько недель назад в Интернете было опубликовано письмо за подписью митрополита Владимира, где он запрещал своим клирикам какие-либо отношения с Центром здоровья молодежи, объявив его сектой, но именно по приглашению этой организации вы оказались в Израиле. Как вы это объясните? — Данная организация — светская, и никакого отношения к конкретной конфессии не имеет. В инфраструктуре ЦЗМ существовали несколько направлений, которые занимались помощью попавшим в алкогольную и наркотическую зависимость — протестантам, православным и неверующим. Я сотрудничал с православным сектором, который выделился в фонд Архангела Гавриила и имеет сугубо православное направление. Многие священники сотрудничают с данной организацией по всей стране. Например, игумен Анатолий (Берестов). В Израиле ребят окормляет местный священник. Крещеные в Православии ребята, попавшие в наркотическую зависимость, раз в две недели исповедуются и причащаются. Священник проводит с ними душеспасительные беседы. Но это не работа, за которую можно получить деньги, это зов души — откликнуться на человеческую боль и безысходность. Странно было бы, подойдя к человеку, который истекает кровью, спрашивать: «А Вы случаем не сектант? А, извините, я помогаю только православным…» И чем мы тогда похожи на православных? Ко мне сюда, в Израиль, приезжала жена. Она шла по улице, а перед ней упала бабушка и не могла встать. Когда моя супруга, измазавшись в ее крови, в изнеможении от невозможности поднять упавшую старушку обратилась к проходящему мимо мужчине, а была суббота, то на просьбу помочь получила ответ двухтысячелетней давности: «Простите, не могу — шаббат». Православные, что с нами??? На кого мы становимся похожи? Где любовь, милосердие, сострадание? Или надо на это брать благословение, чтобы помогать не православным? Мне повезло, я помогал православным, так что меня трудно обвинить в том, что я оказывал милосердие протестантам. Почему обвиняемый в педофилии оказался в Израиле? — Настоятель храма вдруг уезжает в многомесячную командировку по приглашению сомнительной организации… — Мы начали взаимоотношения с ЦЗМ с приглашения в Сочинский лагерь по благословению митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира. Очень подружились и строили взаимоотношения как друзья. Находясь в постоянном общении и взаимопомощи! Ребята помогали строить храм в Верево, где я был настоятелем. В 2011 году я организовал паломническую поездку в Израиль и взял с собой бывших наркозависимых, которым и пришла идея организовать центр на Святой Земле. Спустя два года я решил съездить, посмотреть, как идут дела, помочь словом, поддержать их в нелёгкой борьбе с недугом, и с этими побуждениями прилетел в конце сентября в Ашдод. Это было запланировано мною еще в июле 2013 г. Спустя некоторое время мне позвонил следователь и сказал, что давно меня разыскивает, и пригласил на допрос в качестве свидетеля по делу, которое он мне не озвучил. Естественно, всё бросить и приехать я не мог, но меня выставили перед всем миром как сбежавшего от следствия и объявили в международный розыск. Теперь мне как свободному человеку, имеющему право на презумпцию невиновности, не вернуться в Россию, поскольку я стал заложником ситуации. Интерпол меня не ищет, да и местная полиция знает адрес моего проживания. — Как долго Вы собираетесь оставаться в Израиле? — Это известно одному Богу! Мой израильский адвокат направляет запрос в Следственный комитет о перспективе снятия с меня меры пресечения, статуса обвиняемого и просьбой гарантировать безопасное возвращение в Россию для сотрудничества со следствием и возвращением моего права на презумпцию невиновности. Возможно ли честное расследование? Почему из меня сделали беглеца? Дело было открыто еще в сентябре, однако никто не воспрепятствовал мне выехать за границу, следователь позвонил лишь спустя полтора месяца, а потом я вдруг становлюсь уже арестованным, причем узнаю об этом опять же из СМИ. Мне все это очень непонятно. Если дело уже было в производстве, и подозрения падали лично на меня, зачем меня, даже в качестве свидетеля, выпускать за границу, а потом, после того, как я не являюсь на допрос, поскольку нахожусь за границей, меня тут же определили в статус обвиняемого, заочно арестовали и объявили в международный розыск? Чего меня разыскивать? Я не скрывался и не скрываюсь. МВД Израиля знает мой адрес проживания, все мои передвижения по Израилю известны. Однако СК выставляет меня беглецом и объявляет в розыск по линии Интерпола. Зачем? Чтобы меня напугать и вынудить вернуться? Вернусь, как только снимут заочный арест, снимут статус обвиняемого и гарантируют моё безопасное возвращение как гражданина РФ, со всеми конституционными правами. Еще раз подчеркну, что в Израиле я оказался по служебной командировке, с целью социального служения в центре помощи алко- и наркозависимым, как клирик РПЦ МП, а не как турист, тем паче беглец. Удивительно, но в Израиле, люди, которые узнают меня на улице (благодаря кампании в СМИ я стал узнаваем), не тычут в меня пальцем, а наоборот выражают сочувствие и многие предлагают помощь. Очевидно, что в психологии израильтян «презумпция невиновности» — не декларативное, а вполне конкретное понятие. — Как Вы и Ваш адвокат оцениваете свои шансы доказать невиновность в установленном законом порядке? — Есть нормы международного права, в которых мой израильский адвокат разбирается лучше меня. Однако даже мне, человеку, не разбирающемуся в юридических вопросах, очевидно, что на стадии предварительного следствия были совершены такие нарушения, которые подвергают сомнению честность всего хода расследования дела. Это печально. Об этом известно моим адвокатам. — Осведомлены ли Вы о ходе следствия? — Основная часть того, что я знаю — слухи из СМИ, а правдивую информацию о ходе следствия получаю в том объеме, который доводит следователь до моих адвокатов. Семья под давлением — Что происходит с Вашей семьей? Жена и дети живут в Санкт-Петербурге? Могут ли они приехать к вам? — Семья, находясь в России, оказалась под психологическим давлением со стороны недоброжелателей и завистников. Мало того, поступают угрозы. Недавно пытались обвинить мою сестру, что она прописывает в квартире нелегалов. Представители УФМС успокоилось только после фразы: «Мы будем разговаривать с вами только в присутствии адвоката». Ответили: «Мы так этого не оставим». — Ваша мама написала письмо Патриарху. Как вы оцениваете письмо и его результаты? — Пока официальный ответ не поступил, оценивать сложно. Да и кто я такой, чтобы оценивать Патриарха? По канонам я имею право говорить о епископах только хорошее. А если бы и знал что плохое, то это осталось бы внутри Церкви. Цель — дискредитация Церкви? — Вы утверждаете, что сами невиновны. Одна из версий — что вас кто-то подставил. Что вашим именем покрывается реальное преступление. Готовы ли вы рассказать, кто и почему? Или эта версия в принципе неверна? — Все версии были мной озвучены в интервью ТК Россия 2, которое до сих пор не вышло в эфир по непонятным мне причинам. Говорить конкретно, кто меня подставил, я не могу по этическим соображениям, могу лишь предполагать, что на меня пытаются списать чужие преступления, вовлекая в мою личную трагедию ни в чем не повинных детей. Могу также заметить, что в тех «злополучных» сменах, которые представлены в СМИ как факты преступления, действительно были конфликтные ситуации с родителями и случаи неадекватного поведения некоторых детей. Есть версия и того, что моя социальная активность и моя принципиальная негативная позиция в отношении пропаганды гомосексуализма и педофилии и ювенальных технологий кому-то явно мешала, меня просто решили «убрать». Зачем нужен такой активный священник? Он может испортить планы по развращению «института семьи», в поддержку которого я всегда выступал. Боюсь, что кроме этого есть более могущественные интересанты по дискредитации самой Церкви в сфере общественного служения, которые могут использовать любые средства, в том числе и подкуп «заявителей». Угроза со стороны одного из родителей поступила в мой адрес в августе, и в этом же месяце начались следственные действия. Почему они не начались в конце июня — начале июля, когда закончился лагерь? Такое ощущение, что всё тщательно планировалось и ждало команды. Обратите внимание на тот факт, что оба лагеря связаны были между собой некоторыми детьми и организаторами, которые так или иначе были знакомы. Мало того, никаких конфликтных ситуаций на протяжении тринадцати лет в мой социальной деятельности не возникало, а тут совпадение — в разных лагерях сразу два конфликта за два месяца. Девочка из смены 2011 года почему-то тоже написала заявление — при том, что это обвинение явно ложное: оно опровергнута моим отсутствием в её смену. Есть тому доказательства. Естественно, эту девочку я простил, равно как и родителей, но у меня опять вопрос: это дело фабриковалось по слухам и к нему начали подключаться все те, кто имел свою собственную неприязнь к моей личности, или всё же девочки действовали по указке родителей, которые решали свои личные вопросы? Если второй вариант, то он крайне жесток и маловероятен. И если оперуполномоченные так рьяно выбивали показания из других родителей, то почему это делалось с нарушениями? Кто за этим стоит? А главное, кто за это будет отвечать? На оперуполномоченную Шалимову С. написана была жалоба в Прокуратуру. На жалобу пришёл ответ: «Отсутствует состав преступления». Вот и всё. По некоторой имеющейся информации дело возбудили сначала 27 сентября, но узнав о моей командировке, перепечатали на 20 сентября. Конечно, доказать сейчас это крайне сложно, но если этот вопрос важен для совести знающего человека, то он сможет подтвердить этот факт. Возникает вопрос, кому я так неугоден и кому я так насолил? А может быть, не только я, может, само вмешательство Церкви в общественную жизнь российского общества кому-то мешает? Обратите внимание, что те случаи, которые представлены в СМИ как «материалы дела», хронологически и логически не связаны друг с другом, более того, никаких жалоб в отношении меня не поступало в епархиальное управление, а ведь это первая инстанция, которая должна была бы отвечать за «нерадивого священника». Очернить можно любого — А известны ли Вам реальные случаи педофилии в православной среде, среди знакомых Вам клириков? — Ни одного такого случая мне не известно. А вот про католических священников слышал и, к моему сожалению, я абсолютно доверился СМИ, злорадствовал и осуждал «маньяков в рясах». А теперь я сам оказался «под ударом», когда обвинили в том же и меня, я пережил настоящий шок, потрясение, и понял, что очернить можно любого человека, священника, который трудится в сфере воспитания детей. Морально-нравственные устои современного общества таковы, что с одной стороны всячески защищают права взрослых и детей на любой «грех», а с другой готовы репрессировать любого, кто эти права нарушил, при этом превращают именно детей в манипуляторов, которые могут «посадить» в тюрьму даже своих родителей. СМИ, в данном случае, пропагандирует именно то, что вызывает у людей реакцию, причем негативную реакцию — редко кто пишет о священниках, которые усыновляют сирот, помогают бездомным, дают приют несовершеннолетним матерям, а вот «поп-педофил» — это круто, «священник на Бентли» — это тема! Я верю, что правда восторжествует, даже если мне придется, ждать этого много лет, как мой дед, который был расстрелян, а затем реабилитирован посмертно! Я не боюсь этого, но я боюсь, что в умах простых людей, благодаря всей этой компании в СМИ, останется негативная память — «Грозовский? А, это тот, который детей развращал?». Может, это и есть главная цель всего этого дела? Недавно оправдали известного пластического хирурга Тапия-Фернандес, который отсидел в СИЗО почти два года, сегодня освободили Илью Фарбера, который тоже просто так пробыл часть своей жизни на нарах. Представляете, сколько еще будет таких случаев? А сколько детей получат психологические травмы из-за бездушности судебной машины и четвертой власти? Воспитывать детей опасно Морально-нравственное разложение общества не оставило в стороне и самих детей, которые «взрослеют» не по годам и иногда вместо детских игр, придумывают себе игру во взрослых. Но они в этом невиновны — виновны взрослые. В течение своего социального служения я старался исправить эти ошибки взрослых, поэтому выбрал для себя работу с детьми, более того, взял на воспитание двух сирот, еще троих мальчишек я приютил, когда моему сыночку был годик. — Вы много работали с детьми, а есть ли у вас педагогическое образование? — Да, у меня есть педагогическое образование. — Проходили ли Вы для этого какие-то тренинги, психологическую подготовку? Или действуете по наитию? — Изучал психологию в двух ВУЗах. Проходил обучение на курсах социальной профилактики распространения ВИЧ-инфекции на Кипре и в Москве. — И как Вы теперь оцениваете, нужно ли это и помогло бы уберечь вас от этого дела? — Я полагаю, что главная причина возникновения «моего дела» — желание свести на «нет» участие Церкви в социальной общественной работе, мол, Церковь не должна воспитывать детей, не должна вторгаться туда, где со времен революции вотчина государства. Выходит, что Церковь обязана помогать людям, но в каких-то пределах, потом нужно всем церковникам зарубить себе на носу, что «от добра добра не ищут». Сегодня воспитывать детей — самое опасное предприятие для вас, ибо это прерогатива наша, государственная. Какой-то асоциальный парадокс получается: мать, убившая своего ребенка в утробе, невиновна, убившая после рождения — получает 5 лет и выходит по УДО, а священник, который по-отечески обнял ребенка и поцеловал, может получить все 20? После этой истории у многих священников, которые работают в сфере социального служения, окончательно пропадет желание работать с детьми. Да и раньше трудно было «уговорить» священника на такое служение, а теперь — тем более… Психологическая травма, нанесенная мне лично, останется болью в моем сердце, но тотальный вред всей Церкви очевиден! Напомню сам себе апостольскую фразу, которую можно применить в отношении нашего разговора: «Итак, смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые» (Еф.5)